Холодный Ю.И. Опрос с использованием полиграфа и компетенция полиграфолога
Автор рассматривает «метод ОИП» (опрос с использованием полиграфа) в качестве «нетрадиционного средства получения значимой для расследования преступлений информации» и относит его к разделу «Криминалистическая техника», анализируя вопрос компетенции эксперта полиграфолога.
Как отмечалось в предыдущих статьях, в марте 1993 г. опросы с использованием полиграфа (далее — ОИП) были разрешены к применению в оперативно розыскной деятельности (далее — ОРД) на территории Российской Федерации.
За истекшие годы метод ОИП уверенно вошел в арсенал средств отечественной криминалистики, и применение полиграфа в правоохранительной практике неуклонно растет из года в год. В настоящее время уже не вызывает вопросов полезность и эффективность применения полиграфа в ОРД, а также — при отборе и контроле деятельности кадров.
Убедительным свидетельством тому явились материалы трёх конференций МВД России по тематике применения полиграфа, прошедших в Москве и Сочи в сентябре декабре 2008 г. Однако применение полиграфа в ОРД оказалось полезным не только с практической точки зрения. Анализ естественнонаучных и теоретических основ метода ОИП дал возможность пополнить криминалистику новыми знаниями, а также расширить и уточнить со держание некоторых важных положений этой науки.
Итак, что же нового внес метод ОИП в отечественную криминалистику?
Вклад метода ОИП в развитие криминалистической науки
1. Обнаружение ранее незамеченных свойств идеальных следов.
В криминалистике устоялось мнение, что идеальные следы (образы) в сравнении с материально фиксированными следами обладают тремя отличиями, а именно:
- во-первых, идеальные следы недоступны для их непосредственного исследования;
- во-вторых, доступ к исследованию идеального следа возможен только после его материализации, которая осуществляется чело веком, владеющим этим следом, с помощью его устной или письменной речи, либо путем двигательной активности (изображение рисунка, схемы);
- в-третьих, материализованные идеальные следы существенно более информативны в силу того, что способны отражать такие свойства и характеристики событий (явлений) материального мира, которые непосредственно не могут быть отражены в материально фиксированных следах.
Исследование идеальных следов с позиций технологии ОИП позволило описать новые их свойства, которые не привлекли ранее внимание криминалистической науки. В частности, было обнаружено четвертое отличие: оно заключается в том, что материализация идеального следа происходит при совместном действии объективного фактора — забывания (естественное раз рушение идеального следа) и одного или нескольких субъективных факторов, каковыми являются:
- условия и обстоятельства восприятия, запоминания и, в последующем, воспроизведения человеком событий внешнего мира;
- физическое и эмоциональное состояние человека;
- его смысловые и социальные установки; его культурные и национальные особенности;
- возможное действие волевого акта умышленного искажения идеальных следов, обусловленное мотивами, потребностями или интересами этого человека, и проч.
Наконец, было установлено пятое свойство идеального следа. Как известно, материально фиксированный след доступен как естественному (действие природных, техногенных, временных и иных факторов), так и умышленному разрушению (намеренные действия со стороны человека). В отличие от него, идеальный след подвержен исключительно естественному разрушению (действие объективного фактора — забывания), доступен умышленному искажению при материализации, но недоступен умышленному разрушению (человеку не дано намеренно, по своему усмотрению, забыть что-либо из событий прошлого).
Личностно значимые события запоминаются на всю жизнь: «следы событий прошлого, хранящиеся в эмоциональной памяти чело века, практически неуничтожимы на протяжении всей жизни человека… В частности, удавалось успешно выявлять в памяти человека следы событий, удаленных в прошлое на 20 лет и более».
Именно пятое свойство — недоступность памяти человека для умышленного уничтожения в ней идеальных следов личностно значимых событий прошлого — лежит в основе приклад ной эффективности метода ОИП.
- Создание условий для объективного исследования наличия идеальных следов событий в памяти человека.
До недавнего времени процесс материализации идеальных следов был субьективен и находился вне возможностей контроля со стороны внешне го наблюдателя. Материализация идеальных следов (например, в ходе допроса человека), является субъективным актом. При отсутствии у следователя информации, поступив шей из независимых источников, идеальные следы не поддавались объективному изучению извне: владелец идеальных следов материализовывал их бесконтрольно (так, как считал для себя правильным) и имел возможность умышленно скрыть какую-то их часть. В таких ситуациях применение полиграфа:
1) дает возможность объективно выявлять наличие в памяти конкретного человека идеальные следы скрываемых им событий (в том числе, уголовно релевантных или иных порицаемых обществом деяний);
2) делает идеальные следы доступными объективному исследованию до, т.е. без, их материализации;
3) позволяет объективно оценить основные, принципиально важные для раскрытия и расследования преступления или профилактики правонарушений, элементы материализованного образа на наличие либо отсутствие в них умышленных искажений.
Таким образом, вхождение ОИП в систему методов и средств криминалистики качественно изменило существовавшее положение и открыло возможность обнаруживать и исследовать идеальные следы событий, хранящиеся в памяти человека; ранее такое было принципиально невозможно4.
- Уточнение и дополнение объектов криминалистической диагностики.
Проведенные исследования привели к необходимости уточнения некоторых базисных понятий криминалистической диагностики. В частности, было установлено, что при проведении ОИП диагностирующими объектами идеальных следов, сохранившихся в памяти чело века, могут выступать: в случае зрительного восприятия (менее 1 % ОИП) — материальные объекты, которыми могут являться предметы, фотографии людей, предметов или участков местности, карты, схемы, документы, написанные номера теле фонов, в случае слухового восприятия (более 99 % ОИП) — семантические понятия, т.е. идеальные объекты, каковыми являются вопросы тестов, каждый из которых охватывает отдельный элемент, условие, обстоятельство или характеристику события, причастность к которому следует установить с помощью полиграфа.
Появление в криминалистической диагностике «виртуальных» диагностирующих объектов является закономерным при обнаружении и изучении идеальных следов. Но это логически приводит к мысли, что не только диагностирующими, но и диагностируемыми объектами могут быть запечатленные в памяти человека семантические понятия, которые однозначно характеризуют события и явления внешнего мира. Практика показала, что диагностируемыми в ходе ОИП объектами5 могут являться фамилии и клички людей, адреса, наименования городов и регионов, наименование действий, даты и время событий и проч.
- Расширение возможностей предъявления для опознания.
В учебниках по криминалистике и некоторых изданиях обычно ограничиваются описанием трёх возможных исходов предъявления для опознания (далее — ПдО): «итогом … служит логический вывод о … тождестве, сходстве или различии».
В фундаментальных учебниках по криминалистике или специальной литературе по теории и практике ПдО можно встретить упоминание ещё о двух исходах этого следственного действия: «в практике судопроизводства возможно ложное опознание и ложное неопознание. Ложное опознание может быть связано с тем, что при первичном восприятии объекта не были вычленены его опознавательные при знаках, а также забыванием этих признаков в напряженной обстановке опознания… Ошибочное опознание … может быть следствием различных внушающих воздействий на лицо, легко поддающееся внушению».
Однако в доступной специальной литературе не удалось найти упоминаний о возможности существования шестого исхода ПдО. Упомянутые выше четвертая и пятая особенности идеального следа позволили показать, что ПдО имеет шестой исход, ранее неизвестный отечественной криминалистике — умышленное неопознание, т.е. намеренное сокрытие опознающим факта опознания предъявлявшегося ему для опознания объекта. Как показала мировая и отечественная практика, выявление с помощью ОИП умышленного неопознания является тривиальной задачей: тестирование на поли графе в указанных целях используют во многих странах уже многие десятки лет.
- Расширение возможностей криминалистической профилактики правонарушений и преступлений.
Появление скрининговых ОИП в США в 1930 е годы было обусловлено тем, что работодатель — государственное учреждение или коммерческая организация — стремился использовать труд лиц, которые, выполняя свои служебные обязанности, не нанесли бы ему ущерба, вреда, а также соблюдали установленную дисциплину. Скрининговые ОИП дают возможность оценить степень соответствия работника требованиям работодателя, провести «выбраковку» лиц, не удовлетворяющих таким требованиям, и, тем самым, обезопасить работодателя от возможных негативных последствий в будущем. С помощью полиграфа у человека выявляют: скрываемые факты его криминального прошлого, совершенных им уголовно наказуемые деяния, оставшиеся нераскрытыми; личные особенности (наклонности), чреватые «сползанием» личности в противоправную деятельность; искажения анкетных или биографических данных, и проч.
Как упоминалось выше, с середины 1990-х годов федеральные ведомства и негосударственные учреждения России взяли на вооружение скрининговые проверки на полиграфе.
Таким образом, вхождение ОИП в практику работы с кадрами внесло весомый вклад в развитие одного из наименее разработанных разделов отечественной криминалистической науки — криминалистическую профилактику11: применение полиграфа при отборе и контроле деятельности кадров превращает ОИП в частный метод криминалистической профилактики преступлений и правонарушений, связанных с исполнением служебных обязанностей.
- Образование нового направления раз дела «Криминалистическая техника».
После легализации полиграфа в России криминалистика на протяжении ряда лет не знала, как реагировать на его применение в ОРД, но вскоре этот вопрос был решен, и ОИП был определен ведущими российскими криминалистами в качестве одного из «нетрадиционных средств получения значимой для расследования преступлений информации» и отнесен к разделу «Криминалистическая техника». Одновременно формировалось мнение, согласно которому «совокупность научно прикладных знаний об использовании психофизиологического метода «детекции лжи» с помощью полиграфа (или иных аппаратно-программных средств) должна рассматриваться в качестве самостоятельной отрасли криминалистической техники, которая входит в состав раздела «Криминалистическая техника», … и занимается практикой применения технико- криминалистических методов и средств обнаружения в памяти человека следов событий, значимых для раскрытия и расследования преступлений».
К настоящему моменту отечественная криминалистика выработала «критерии, по кото рым можно судить о существовании нового направления криминалистической техники: решение специфических криминалистических задач, которые не ставятся при исследовании подобных объектов в других сферах человеческой деятельности; специфика объектов исследования и в то же время их распространённость, частая встречаемость на местах происшествий; методологическая и методическая разработанность данного направления».
Указанные критерии позволили констатировать, что криминалистические диагностические исследования с применением полиграфа:
а) нацелены на решение специфических криминалистических задач, связанных с исследованием идеальных следов преступлений;
б) характеризуются распространенностью (неуклонно нарастающий объем прикладного применения ОИП в правоохранительной практике) и спецификой объектов исследования (аппаратурный подход к исследованию памяти человека в криминалистических целях);
в) обладают методологической и методической разработанностью (т.е. обеспечены собственной частной криминалистической теорией)».
Как следствие, криминалистические диагностические исследования с применением полиграфа вошли в отечественную криминалистику как самостоятельное на правление и в 2008 г. впервые были включены в учебник криминалистики в раздел «Криминалистическая техника» в качестве отдельной главы.
Но процесс получения новых криминалистических знаний, на которые наталкивает метод ОИП, по нашему мнению, далеко не завершен.
Применение аппаратно-программных средств объективного исследования идеальных следов событий, хранящихся в памяти человека, обязывает по новому взглянуть ещё на некоторые положения, которые кажутся общепринятыми и устоявшимися.
О компетенции эксперта полиграфолога
Очевидно, что одним из основополагающих в теории и практике судебной экспертизы является понятие субъекта экспертной деятельности.
Как правильно указывает Т.В. Аверьянова, с понятием субъекта экспертной деятельности «достаточно тесно связано и такое понятие, как «компетенция эксперта». Близким ему по сути, но не идентичным по содержанию является понятие «компетентность эксперта».
Различие двух последних понятий очевидно. Первое — описывает «область существования» эксперта как вида сведущего лица: эта «область» охватывает «комплекс знаний в области теории, методики и практики экспертизы определенного рода, вида».Второе понятие характеризует конкретного эксперта с квалификационной точки зрения, то есть на сколько он удовлетворяет предъявляемым к нему требованиям.
Предпринятый анализ литературы по данной проблематике показал, что компетенция и компетентность — понятия, которые, в целом, разработаны достаточно полно и, по-видимому, не вызывают особого интереса у ученых и специалистов (достаточно отметить, что в учебной литературе эти понятия, за редким исключением, не рассматриваются). В специальных изданиях компетенция рассматривается как совокупность, прежде всего, профессиональных знаний из предметной области конкретного рода или вида экспертизы, дополненная необходимым объёмом процессуальных знаний, которые требуются эксперту для качественного осуществления им своих профессиональных обязанностей. Рассматривая понятие «компетенция» с позиций технологии ОИП целесообразно привести слова М.С. Строговича, высказанные им более полувека назад: говоря о компетенции эксперта, он считал, «что всегда и при всех условиях эксперт может рассматривать факты лишь с точки зрения своей научной специальности (выделено нами — Ю.Х.), а поэтому вопросы правового характера к его компетенции не относятся». Очевидно, что вопрос о компетенции эксперта полиграфолога является одним из ключевых в формировании научно методической базы судебно-психофизиологической экспертизы (далее-СПфЭ).
По-видимому, впервые вопрос о компетенции полиграфолога, был поставлен в «Видовой экспертной методике производства психофизиологического исследования с использованием полиграфа» (далее — «Видовая методика»22). В ней, в частности, говорилось, что — первое — «формулирование вывода о существовании события либо отдельных обстоятельств преступления в компетенцию полиграфолога не входит», и — второе — «в компетенцию полиграфолога входит формулирование вывода о степени информированности обследуемого лица о событии, его деталях, интересующих инициатора ПФИ (психофизиологического исследования Ю.Х.), обусловленных наличием (отсутствием) в памяти человека образов, сформировавшихся в связи со случившимся».
В опубликованной ранее статье был начат анализ того, что входит и что не входит в компетенцию полиграфолога, но из-за ограниченности объёма той статьи удалось рассмотреть лишь второе из высказанных суждений и показать, что оно сформулировано некорректно.
Отправной точкой компетенции эксперта, вообще, и эксперта полиграфолога, в частности, является его «научная специальность» (по М.С. Строговичу), с позиции которой эксперт «может рассматривать факты». УПК РФ указывает: «при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
1) со бытие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; …» (статья 73).
В случае проведения СПфЭ следует учитывать ряд общих и частных положений, а имен но:
1) экспертиза «имеет целью установление обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу либо имеющих значение доказательственных фактов»;
2) полиграфолог исследует объект экспертизы «лишь с точки зрения своей научной специальности»;
3) диагностируя (т.е. исследуя) идеальные следы событий прошлого, хранящиеся в памяти подэкспертного, полиграфолог констатирует их наличие или отсутствие, или, иными словами, констатирует наличие или отсутствие знаний (осведомленности) о каких-то «обстоятельствах совершения преступления», совершение им каких-либо деяний, связанных с «событием преступления», либо скрываемые мотивы этих деяний;
4) полиграфолог не вторгается в правовую оценку деяний подэкспертного, обстоятельств «события преступления» или мотивов этих деяний, поскольку «вопросы правового характера к его компетенции не относятся».
Из сказанного логически вытекает, что указанное в «Видовой методике» суждение -«формулирование вывода о существовании события либо отдельных обстоятельств преступления в компетенцию полиграфолога не входит» — является некорректным: оно объединяет истинное и ошибочное.
Вывод «о существовании события … преступления», действительно, не входит в компетенцию полиграфолога (как и любого иного эксперта). Этой азбучной истине судебно-экспертной науки эксперт обязан следовать всегда.
Но суждение о том, что «формулирование вы вода о существовании … отдельных обстоятельств … в компетенцию полиграфолога не входит» — является ошибочным. Полиграфолог может и должен указать в выводах заключения эксперта «время, место, способ (т.е. те или иные действия подэкспертного — Ю.Х.) и другие обстоятельства совершения преступления» (статья 73 УПК РФ), если таковые были диагностированы: получение с помощью полиграфа сведений об обстоятельствах совершения преступления входит в компетенцию полиграфолога. Подготовленное полиграфологом заключение эксперта является источником сведений, «на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовно му делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела» (статья 74 УПК РФ).
В силу того, что полиграфолог имеет дело с идеальными следами событий прошлого, а получаемая им информация нередко позволяет установить какие то деяния подэкспертного, обстоятельства этих деяний и, порой, их мотивы, нередко складывается мнение, что полиграфолог выходит за рамки «своей научной специальности» и вторгается в правовую оценку этих деяний.